1. Имя персонажа
Оливия Айзенштайн
2. Возраст
22 до обращения, 198 после
3. Пол
Ж
4. Клан
Тремер
5. Секта
Камарилья
6. Статус/титул в секте
Главная гарпия
7. Поколение
8
8. Отношение к кланам и сектам
Камарилья: «Тем идеал священен и велик, что мы достичь его не в силах…» Мой клан отдал многое за то, чтобы секта стояла. Пусть она хороша не во всем, лучшего, на данный момент, желать нельзя. Тем не менее, от организации мы таим больше секретов, нежели другие кланы. И, как костяк Камарильи, имеем на это право.
Анархи: Нерадивые дети, цепляющиеся за глупые лозунги. Те, кто выживут, еще вернуться под наше крыло.
Шабаш: Цель не всегда оправдывает средства. Монстроподобные сородичи, в своем проклятии они пали гораздо ниже кого-либо еще.
Тремер: К чему тратить время на очередные хвалебные речи? Я ценю и уважаю свой клан, его устройство и тайны. Себя, конечно, я люблю больше. Но им об этом знать не следует.
Тореадор: Прекрасные существа, дети искусства. Они позволяют почувствовать вкус жизни. Некоторых из них стоит воспринимать всерьез.
Вентру: С ними можно сотрудничать и приятно вести дело. Главное, всегда ожидать удара в спину и суметь вовремя дать отпор.
9. Внешность
Казалось бы, что для ее лица, узкого и чуть заостренного к подбородку, губы слишком полны, а линия высоких скул выступает слишком четко. Но, в совмещении с идеально прямым носом и пленительной улыбкой, эти черты создают очень привлекательный образ. Глаза с радужкой цвета небесной лазури обрамлены длинными ресницами.
Золотистые локоны плавными волнами ниспадают вниз, укрывая тело девушки до талии. Фигура имеет классическую форму «песочных часов». Рост - 169 см.
В одежде предпочитает придерживаться золотой середины между модерном и классикой. Нет конкретного предпочтения в стиле, подбирает наряды соответственно случаю. Не любит ярких оттенков.
10. Характер
Маска, которую она носит в обществе, представляет собой человека вежливого и благожелательного. Старается поддержать разговор на любую тему, не ущемляя точки зрения собеседника. Улыбчива и открыта для новых знакомств. Безусловно, в ее жестах и словах проскальзывает высокомерие, но в таких порциях, что кажется целесообразным, а не оскорбительным. Словом, на первый взгляд Оливия – ангел во плоти.
Но такое впечатление обманчиво. Благосклонная, чувственная или радостная улыбка скрывает холодный расчет и тщеславность. Любое слово, сказанное невпопад, будет использовано ею, чтобы враги и недоброжелатели не мешались на пути к идеалу.
Самое главное для нее – самосовершенствование, во всех аспектах. Оливия чрезвычайно самокритична и за какую-либо осечку осудит себя строже, чем кто-либо другой.
11. Любит/не любит
Не любит необоснованных суждений и утверждений. Она готова принять к сведенью аргументированные доводы, но глупое упрямство действует на нервы.
Ценит красоту в литературе, изобразительном искусстве и музыке. Никогда не знаешь, что может прийтись ей по вкусу. Сердце девушки способно полюбить многое во многих стилях, если найдет в этом весомую каплю прекрасного.
12. Подробная информация о клановом недостатке
Ах, эти цепи – кровные узы к Совету Семи…
13. Биография.
22 августа 1792 года в доме фюрста Хестерса произошло радостное событие: рождение дочери, второго потомка достаточно родовитой семьи, которая, по слухам, имела отдаленное родство с династией королей, Гогенцоллерн.
Девочку назвали Оливия. Ее детство проходило в родовом поместье, которое находилось в одном из пригородов Берлина. Как и полагается, малышку окружали заботой и вниманием назойливые гувернантки и прислуга. Отец, Манфред, по долгу службы, зачастую отсутствовал, а мать, Памина, попросту не считала необходимым проводить время со своими отпрысками, и занята была только собой. Левиан, ее брат, был старше всего на два года и в их отношениях редко проскальзывал луч понимания. Более того, с самых малых лет они соперничали во всём, и неприязнь друг к другу временами граничила с искренней ненавистью.
Впрочем, именно это соперничество толкало Оливию на путь к самосовершенствованию. Первенством брата наградили родственники, опираясь только на то, что он старше и он – мальчик. Но сестра не давала ему почивать на лаврах спокойно. История, литература, языки, этикет и танцы – вот чему учили ее в первую очередь, и Оливия, чего греха таить, удивляла преподавателей, вгрызаясь в науки глубже и глубже. Она хотела быть лучше брата. Ради этой цели она не только муштровала учебники, но и не гнушалась подстраивать Левиану неприятности.
В эти годы военный конфликт с Францией набирал новые обороты. Наполеон без особых усилий одерживал победу за победой над прусскими войсками. Экономическое благосостояние берлинской знати стремительно падало, что в значительной мере отразилось на семействе Хестерсов, ведь его глава занимал место в рейхстаге, которому, по слухам, существовать оставалось недолго.
Атмосфера в доме была откровенно угнетающей. Оливию пугало бедное будущее, она слишком быстро привыкла к роскоши.
1806 год накрыл черной тенью все надежды на то, что Пруссия устоит. С октябрьской битвы при Йене отец так и не вернулся. Пала Священная Римская империя, и Манфред ушел в небытиё вслед за ней…
Следом за этим пришли оккупация и Континентальная блокада. Былое величие Пруссии улетучивалось с каждым днём. Семейство Хестерсов лишилось почти всех своих ленов. У них осталось только родовое поместье, да сохраненный Паминой титул баронессы.
К 1808 году от состояния семьи почти ничего не осталось. В сентябре оккупация завершилась, а в ноябре появился новый глава правительства: фон Гарденберг. Его реформы многим казались верными, и в поддержку берлинская знать отозвалась рядом торжественных приёмов. На некоторые из них получили приглашения и Хестерсы, которые хоть и обнищали, но известности не утратили.
В это время Оливии уже исполнилось шестнадцать, и она, к собственной радости, могла принимать участие в подобного рода мероприятиях. Тогда юная девушка впервые воочию увидела так называемый свет общества. Эти люди кичились своим положением, своим состоянием, травили слухи и за малейший промах или неверно сказанное слово ввергали другие семейства в опалу. Они ни к чему не стремились, кроме власти и титулов. Именно из-за такого поведения высших чинов Пруссия пала, так считала Лив. Поначалу подобная ситуация казалась дикой, отвратительной и чудовищной.
На одном из балов Оливия познакомилась с молодым мужчиной по имени Дитрих. Как оказалось, он был сыном маркграфа Айзенштайна. Этот дворянин, как и многие до него, пал жертвой красоты. Очарованный Лив, он заключил договор с ее матерью, согласно которому Памина давала свое согласие на их свадьбу через два года. Мнения самой невесты, безусловно, никто не спрашивал, чем она была очень возмущена.
В этом же году состоялась свадьба ее брата, Левиана и некоей Анжелы. Анжела не имела титула, но принадлежала к очень зажиточной семье. Таким образом, брак был взаимовыгоден: Хестерсы получили возможность покрыть долги и жить безбедно, а Шульцы – дворянский титул для их дочери.
Следующие два года погрязли в рутине. Всё та же учёба, всё те же редкие приёмы… Изменилось одно: сама Оливия. Девушка повзрослела во взглядах и суждениях. По крайней мере, так казалось ей самой. Теперь она понимала, клин клином вышибают. Если хочешь выжить и подняться вверх по социальной лестнице, не гнушайся тактики окружающих. И только когда цель достигнута, можно стать самой собой.
Таким образом, к браку по расчету она относилась исключительно как к инструменту для достижения собственных целей. В марте 1810 года состоялась свадьба, и Оливия покинула отчий дом.
Жену маркграфа рады были приветствовать у себя многие дворянские дома. Другое дело, что поначалу ее не воспринимали всерьез, а видели только титул. Оливия смогла это исправить, демонстрируя ораторские таланты и свои познания в истории. В этот период общество терзали сомнения, касательно отмены крепостного права и взятия капиталистического курса развития. Оливия выступала за абсолютизм, она не желала терять власть.
Вскоре, ее речи разнеслись по Берлину. Многие восхищались если не самой точкой зрения, то красивыми словами, которыми она оформлялась. Фрау Айзенштайн обзавелась соратниками среди берлинской знати, ее имя и цитаты из рассуждений то и дело упоминали в разговорах.
Прусские войска в это время воевали на стороне Франции, так что мужа она видела чрезвычайно редко. К возвращению Дитриха девушка надеялась подготовить плацдарм для пожалования его в герцоги.
Так что, всё это метание бисера перед свиньями вскоре должно было вылиться в нечто полезное. Пожалуй, именно известность среди берлинской знати вызвала интерес у некоего Рихарда, с которым Оливия имела честь познакомиться на одном балу. В первую же встречу мужчина засыпал Лив вопросами, многие из которых носили достаточно личный характер. В конце концов, он получил достаточно резкий ответ. «Чем меньше неудобных вопросов Вы будете задавать, герр Рихард, тем меньше лживых ответов получите». Как оказалось, эти слова его откровенно позабавили и он, не дожидаясь приглашения, заявил, что навестит Оливию завтра вечером.
В этот день Оливию терзали одновременно негодование и любопытство. В этот день она узнала, что хрупкий человеческий мир – всего лишь иллюзия. Рихард, как и обещал, пришел в ее дом. Он приподнял завесу тайны о сородичах. Многое, впрочем, оставалось непонятным. И во многое было сложно поверить.
Как оказалось, именно в этот период Принц был занят войной с кланом Тореадор Франции, и Тремер, ранее находившиеся в немилости, вновь развили активность, налаживая связи среди смертных. Ей же предложили стать гулем. Еще не сверхчеловеком, но и не простой смертной, и от такого шанса девушка отказаться не могла.
В течении нескольких лет Оливия доказывала свою полезность в сборе информации и выполнении мелких поручений. Тщеславие дворянки звенело, готовое раскалиться до ярости. Спасала мысль о том, что однажды она-таки достигнет той вершины, о которой мечтала.
25 декабря 1814 года, когда по Берлину разносились колокольный звон и радостные песнопения «O Tannenbaum!», Оливии дали Становление. Святая ночь, белоснежная и искристая, стала ночью смерти фрау Айзенштайн…
Следующие шестнадцать лет для послушницы Оливии были не самыми приятными. Человек, ранее не соприкасавшийся с оккультными науками, в этом мире был подобен младенцу. К тому же, у девушки не было никакой связи с обществом, что угнетало больше бесконечных тренировок и зубрежки.
Впрочем, у новоиспеченной Тремер был свой стимул, который помогал в изучении магии и истории сородичей. Прошли годы, и она выполнила требования для перехода на второй, а вскоре и третий круги.
Отныне Капелла не являлась клеткой для юной послушницы. Ограничений стало меньше, а ответственности – больше. В начале 1830 года для продолжения обучения ее отправили в Инсбрук, блистательный австрийский город, расположенный у подножия горного хребта.
Влияние Тремер здесь, как и во многих других городах славной Австрии, было чрезвычайно сильно. Послушники высших кругов были увлечены внутриклановыми интригами, добиваясь расположения методами честными и не очень.
На данном этапе Оливии не было дела до этой грызни. Как одна из самых юных, она только и делала, что выполняла поручения Регента и других старших Тремер. Долгие, мучительные годы, третий и четвертый круги…
В 1848 году Австрию охватило пламя революции. Идеи абсолютизма, такие близкие Оливии-смертной, стали пережитком времени - Оливию-Тремер это уже не волновало. Она беспокоилась лишь о собственном благосостоянии, позициях Клана и делах самого домена. В связи с этими беспокойными событиями, клан активизировал свои ресурсы, чтобы подавить восстание. Император, вместе со своим двором, перебрался в Инсбрук, который превратился в центр контрреволюции. Данное обстоятельство было выгодным для многих, и каждый пытался выжать из него как можно больше. Воспользовавшись своими социальными навыками, Оливия обзавелась связями и слугой из свиты Императора. Это принесло пользу и ей самой, и Дому. Так она перешла на пятый круг.
Теперь, когда сфера действий значительно расширилась, Оливия все чаще стала посещать элизиумы. Как и прежде, пользуясь своей вежливой и обходительной маской, девушка наладила связи со многими Тореадор и некоторыми Вентру. Находясь долгое время в обществе любителей перемывать кости, она узнала много полезного о мире сородичей и стала неотъемлемой частью двора Инсбрука. Вскоре, ее назначили гарпией. Все следующие годы она потратила на свои социальные функции, изучение тауматургии и общее духовное развитие.
Удивительно, как быстро убегало время. Австрийская империя стала Австро-Венгерской, менялись вкусы и нравы, мода и искусство. Погрязшей в интригах Оливии оставалось только удивляться, ведь в их обществе, обществе не-мертвых, редко происходили перемены, не укладывающиеся в общий порядок. Годы прошли незаметно. Инсбрук больше ничего не мог дать ей. До Оливии донеслись слухи о том, что Регент Лондона весьма либерален во взглядах на изучение магии. Влекомая запахом новых тайн, послушница совершает длительное путешествие в Туманный Альбион.
В 1892 году она прибывает в Капеллу Лондона. В этом домене позиции клана были очень шаткими. Фактически, между Тремер и Вентру шла холодная война. Оливия так же застала смену Регента, место которого теперь занимал Джон Ди.
В первые же дни правления Джона, ему бросила вызов молодая послушница. Поединок окончился гибелью девушки, что очень болезненно воспринял ее сир, Хэвлок Винтерейн. Оливия прониклась сложившейся ситуацией и предложила тому руку помощи. Безусловно, в большей мере ею руководила жажда выгоды, но и сострадание сыграло не малую роль.
Они понимали, что в открытом поединке против такого могущественного сородича им противопоставить нечего. Как послушница пятого круга, Оливия о таком даже не мечтала. В период правления прошлого Регента, Эдварда Бейнбриджа, в Лондоне появились многочисленные сообщества Тремер. Не возражал против основания оных и Джон. Именно этим обстоятельством воспользовались девушки, собрав вокруг себя группу единомышленников. На протяжении нескольких лет они заводили связи, собирали ресурсы и информацию. Но все попытки пошатнуть могущество Ди оканчивались неудачно.
Осознав всю тщетность своих планов, Тремер отправляются в Белфаст. Хэвлок награждает Оливию повышением, теперь она становится послушницей шестого круга. В этом городе Лив остается до окончания Великой Войны. Дни снова тонут в рутине интриг и учебы. Здесь она также добивается звания гарпии.
У войны, бесспорно, есть своя эстетика, сколь тонка и неуловима она б ни была. Что толку от мира во всем мире? Ведь мир – это покой, отсутствие движения и прогресса. Катастрофы встряхивают человечество. Порождают новые шедевры во всех сферах. А такая широкомасштабная встряска многое перевернула с ног на голову. США расширили свое влияние, заняв высокие позиции на межгосударственном пространстве. Эпоха «Просперити», краткий всплеск благополучия, звала за собой. В 1920 году Оливия отправилась в Шарлотсвилл (штат Вирджиния).
К сфере интересов Оливии здесь, в первую очередь, относился университет штата. Связи среди лучших выпускников помогали ей не только укрепиться в городе, но и не отставать от времени, столь быстро убегавшем вдаль.
В Шарлотсвилле Лив пережила Великую Депрессию и Вторую мировую. Подоплеки событий с точки зрения сородичей Оливия не знала. Теперь она была слишком далека от Берлина и, впервые за всю жизнь, радовалась этому.
Осенью 1945, когда черная полоса прошла, Оливия перебралась в столицу штата, Ричмонд. За ней последовали несколько выпускников юридической школы Вирджинского университета. Здесь они основали адвокатскую контору «Houston & Jones». На протяжении следующих лет Оливия печется о делах компании, не забывает поддерживать контакты с местными сородичами и практиковаться в магии. Через некоторое время она становится гарпией Ричмонда.
В 1959 году она получила известие о том, что давний знакомый, Хэвлок Винтерейн, занимает место Регента в капелле Амстердама. В связи с этим, Оливия переезжает в Голландию, где также основывает филиал своей конторы.
Несколько лет потребовалось, чтобы укрепить свои позиции и наладить связи как среди смертных, так и среди сородичей. К 1967 году Оливия успешно заняла должность гарпии. И тут же столкнулась с нарушителем Маскарада, одним из представителей клана Малкавиан. Этот сородич, очевидно, не принадлежал к Камарилье. Он сеял безумие среди горожан и привлекал к себе ненужное внимание, за что понес соответствующее наказание.
Данным случаем заинтересовалась некая молодая особа, Леан. В поисках правды она проявила качества, высоко ценимые в клане. Оливия сделала ее своим гулем, а через некоторое время Леан получила Становление от Регента.
В Амстердаме Оливия переходит на седьмой круг посвящения. К 1990 году она добилась вожделенной должности Главной Гарпии. Через некоторое время после прибытия в Капеллу Мэттью Биггза, девушка назначает его Гарпией.
Вот только терпеть не могу женщин, которые лезут куда не надо и пытаются делать политику в том же 19м веке... Глупость какая.
Пробный пост на тему Великой Депрессии и того как она отразилась на Оливии.
Шарлотсвилл, 1934 г.
Размеренно, не спеша, Оливия шла по ночной улице. Холодный свет дорожных фонарей рассеивал мрак впереди, и все равно краски казались выцветшими. Пожалуй, именно таким воспринимался ею город, ранее наполненный людьми и яркими огнями. Увядающий, болезненный город…
Ужасающий своим размахом финансовый кризис оставил свой отпечаток на всем. Отразился он и на бессмертном сообществе. Нет, сородичи не вырвались из силков Джихада, они продолжали плести паутину интриг, но… менее ожесточенно? Оливия не могла подобрать нужного слова. Просто домен стал напоминать скучное, вязкое болото. А изможденные лица случайных прохожих не давали забыть об упадке.
Вскоре она пришла к месту встречи. Оливия аккуратно толкнула входные двери джаз-клуба «The Crossroads», и вошла внутрь. Здесь царил полумрак, слегка разбавленный красноватым освещением. Мысли путались в переплетении разных запахов и растворялись в чувственном, дрожащем контральто юной певицы.
- Crazy he calls me…Sure, I'm crazy! Crazy in love, I say…
Оливия прошествовала вперед, минуя круглые столики, и остановилась позади одного из них. За ним сидел Тед Дэвис, тори, который и пригласил ее в этот элизиум сегодня. Мужчина наслаждался голосом певички и делал вид, что не замечает гостью.
- Странные существа эти люди. Как можно петь о любви во времена упадка и безработицы?
- Ну… Если уж на пепелище расцветают вещи столь прекрасные, то не все так плохо, как кажется, - не оборачиваясь произнес Дэвис. – Доброй ночи, Оливия.
- Доброй, - отозвалась Лив, усаживаясь рядом.
Романтических воззрений собеседника она не разделяла, но и спор начинать не хотела.
- К тому же, дела налаживаются. Новый курс Рузвельта дает результаты, и люди верят в то, что выкарабкаются из этой ямы.
- Но Вы-то должны понимать, что все это, - Оливия демонстративно обвела рукой зал, - затишье перед бурей, не иначе. Мир ждет катастрофа еще большая, ему нужно сбросить напряжение.
- Возможно, Вы правы. Но что мешает наслаждаться затишьем?
«Последствия, мысли о которых пугают меня больше, чем все происходящее», - подумала Оливия. Она вновь не озвучила свою точку зрения и только вернула Теду лживую улыбку.
- Потанцуете со мной?
Да, этот период смело можно было считать одним из худших в ее жизни. Да, ближайшие перспективы казались еще чернее сегодняшнего дня. Но это ведь не значит, что нельзя насладиться мимолетным мгновением перед чередой испытаний? Оливия протянула руку Теду, и они двинулись вперед, огибая толпившихся в проходах посетителей…
Принята. Но регент по-любому будет мужчиной. Не потерплю матриархата средь тремеров.
Отредактировано Оливия (2011-01-26 22:09:15)